1а. Что есть истина?

Где гарантия, что мы представляем себе этот мир правильно? — задал Декарт вопрос всей мировой философии. И ответил на него очень просто. Такую гарантию дает Бог.

Объяснение столь же простое, сколь и натянутое. (Вспомним, что даже такой глубоко верующий человек, как Ньютон, был убежден, что Бог не вмешивается в естественные процессы.) Слишком уж часто мы взваливаем на Бога то, с чем ленимся справиться сами.

То есть, если быть совсем честными, у нас нет абсолютно никаких доказательств, что наши представления совпадают с реальным объектом.

К примеру, книга, которую вы сейчас держите в руках. Какова ее форма? Вы скажете, прямоугольная. Но как это доказать? Откуда вы это знаете? Ах, вы видите, что она прямоугольная? Ну что ж, проследим, как вы ее видите.

Свет от солнца или лампы проходит через слой воздуха. Отражается от книги и... Стоп! Могут с этим лучом произойти какие-то изменения при отражении? Часть его поглощается книгой, причем весьма неравномерно. От книги отходит совсем не тот свет, который на нее упал. Дальше свет проходит через слой воздуха (и снова искажается) и попадает в глаз. Глаз, как нам известно, сложнейшая оптическая система. Там искажений может быть сколько угодно. После этих преобразований свет падает на чувствительные элементы сетчатки, которые преобразуют его в биотоки. От света вообще ничего не осталось. А насколько полученный ток «соответствует» бывшему свету — об этом остается только догадываться. Но и это еще не все. Ток идет в мозг, где его характер сравнивается с теми «записями», которые хранятся в памяти. Тут вероятность ошибки, искажения, сбоя огромна.

И если этот остаток совпадает с имеющейся в мозгу «записью» прямоугольника, то мы утверждаем, что книга тоже прямоугольная.^*

Гораздо более интересное решение этого парадокса дал Спиноза. Физические свойства объекта и мышление, представления об объектах — это просто две стороны одного и того же явления — Природы. Именно поэтому они совпадают.

Оппоненты тотчас же нашли слабое место в рассуждениях Спинозы. Если так, сказали они, если сами объекты и представления о них «обязаны» совпадать, значит, любая мысль правильна? Значит, ошибок просто не бывает?

Ошибка начнется, — ответил Спиноза, — когда мы, не имея реальных оснований, начнем это представление распространять на другие объекты. Например, заявим, что все книги прямоугольные. Или еще лучше — прямоугольно все, что сделано из бумаги.

Иными словами, любое представление, любое обобщение имеет свою область применимости. И в рамках этой области оно будет совершенно правильным. А за пределами — вполне может оказаться неверным. На одном из семинаров автор этой книги высказал предположение, что все столы деревянные. Слушатели возмутились. Начали рассказывать, что бывают и металлические, и пластмассовые и бог весть какие еще. Преподаватель продолжал настаивать на своем и попросил конкретных доказательств. И тут оказалось, что вещественных доказательств в данный момент никто предоставить не может. Стало понятно, что в рамках данной аудитории «теория деревянных столов» абсолютно верна. То есть аудитория и есть область применимости этой «теории».

То же относится и к любым другим идеям, представлениям. Они приходят нам в голову из своих областей применимости. И тогда они верны. А потом мы начинаем их распространять на весь мир. И если мир с этим не согласен, то тем хуже для него. Нас обманул лысый человек — и мы утверждаем, что все лысые — подлецы. Нас заговорил до полусмерти некий брюнет — и мы с пеной у рта будем доказывать, что все брюнеты — болтуны. Заметьте, обе идеи были правильны. Пока они ограничивались применением к одному конкретному человеку.

Представления, которые складываются у нас о тех или иных объектах, условимся называть моделями. Все мышление человека — суть именно моделирование. И другого способа мыслить у человечества пока нет.

От бытовых моделей в этом смысле ничем не отличаются и модели научные. Нужно четко представлять себе, например, что нет в природе никакого «всемирного тяготения» — есть модель, которая помогает нам объяснить большой ряд явлений природы. Нельзя говорить о том, что теория Птолемея (Солнце вращается вокруг Земли) неправильна, а правильна теория Коперника (Земля вращается вокруг Солнца). Мы, по большому счету, не знаем, что вокруг чего вращается. Но в бытовых случаях для нас удобнее модель Птолемея. Мы говорим «солнце взошло», а не «Земля повернулась к Солнцу соответствующей стороной». А вот при расчете движения планет удобнее пользоваться моделью Коперника.^**

Многие наши проблемы возникают не потому, что мы пользовались неправильной моделью, а потому, что мы ее применяли не там, где она может работать.

С мышлением, как построением мысленных моделей окружающего, связана еще одна интересная вещь. Уже давно было замечено, что одно и то же явление можно описать
по-разному. Или — построить разные модели. Так вот, австрийский логик и математик Курт Гедель сумел показать, что одно и то же явление можно описать бесконечно большим числом моделей. И — что самое интересное — ни одна из них не будет исчерпывающей.

Что же делать? Как выбрать правильную, «ту, единственную» модель? Ответ кое-кого разочарует, а то и разозлит. Единственно правильной модели в принципе не может быть. В разных случаях удобными могут оказаться разные модели одного и того же явления. А отсюда один шаг до следующего вывода: времена единственно правильных моделей прошли. И нам нужно учиться новому взгляду на реальность — полимодельному. При котором в нашем сознании вполне могут сосуществовать и сотрудничать разные, даже взаимоисключающие модели. И в разных случаях, в разных ситуациях мы сможем применять ту модель, которая лучше будет отражать данное явление в данном случае. Трудно? Чертовски трудно! А что делать?

Давайте проверим себя на нескольких задачах, связанных с моделями.

ЗАДАЧА 3.

У каннибалов острова Папуа существует представление, что если человек стал хуже видеть, то для улучшения зрения надо съесть глаз врага. По нашим же представлениям в этом случае нужно заказать очки. Какая модель правильнее?

ЗАДАЧА 4.

Возьмем утверждение: человек должен ходить на руках. Найдите область применимости этой модели.

ЗАДАЧА 5.

Древние считали, что Земля плоская. Сейчас мы точно знаем, что Земля круглая. Однако, собираясь в дальнюю поездку, мы планируем свой маршрут по плоской карте. Почему это возможно?

ЗАДАЧА 6.

Как, по-вашему, правильно ли все то, что изложено в этой главе?

Одним из распространенных журналистских штампов стало выражение «Ученые доказали...» Теперь мы знаем, что область применимости этой фразы ограничена. Ученые (как и все прочие люди) не могут, строго говоря, ничего «доказать». Они могут только построить некоторую модель. Хороша или плоха эта модель зависит от того, насколько широка область ее применимости и насколько удобно пользоваться этой моделью на практике.

К сожалению, эти рассуждения почти всегда остаются только на бумаге. На деле же мы пользуемся двумя другими вариантами.

1. Если некая модель показала себя правильной в своей области применимости, то мы начинаем распространять ее и на все остальные области. До поры до времени такой подход плодотворен. Когда же модель перестает работать, то в ход идут методы далеко не философские. Тут и костры инквизиции, и концентрационные лагеря, и пулеметы, и идеологическая обработка. Кто не с нами — мы против того.
2. 2. Если же, в конце концов, оказывается, что за пределами области применимости модель не удается насадить даже кострами и пулеметами, то мы объявляем эту модель неправильной изначально. И опять костры. Самый свежий пример такого подхода — отношение к марксизму. В принципе это нормальная научная теория, методология. Она прекрасно описывает целый ряд явлений истории, экономики, философии. А ряд других явлений — не описывает.

Но целый этап нашей с вами жизни был посвящен «растягиванию» марксовой теории за пределы ее области применимости (упомянутыми выше методами). А сейчас идет этап отрицания ее даже там, где она по-прежнему прекрасно справляется со своими обязанностями.

Не исключено, что мы все находимся сейчас на переломном этапе.

Время «одной, но правильной» модели безвозвратно уходит в прошлое. Слишком много вреда человечеству стало приносить стремление любой ценой к «истине». Пришло время учиться не противопоставлять модели, а объединять их, пользуясь по любому поводу теми, которые в данном случае, в данной области применимости удобнее. И легко переходить с одной модели на другую. Короче говоря, учиться полимодельному мышлению. Везде, всегда и во всем.

Не забывая, конечно, что и все вышеизложенное — не более, чем модель.

А теперь пришло время объяснить, зачем понадобился этот экскурс в философию. Как традиционные искусствоведческие модели, так и предлагаемая вашему вниманию новая теория, имеют свои области применимости.

Новая теория не покушается на авторитет предыдущих. У нее своя область применимости. Как мы уже видели в предыдущей главе, область применимости традиционных теорий — описание созданного ранее. Но не как линии развития, а как хронологического списка, «генезиса». Область же применимости новой теории — именно эволюция. Непрерывные смены художественных систем. Принципы решения художественных проблем. Появление новых форм и тем искусства.

Еще одна особенность предлагаемой теории — она работает с идеями решения, а не с их «материальным воплощением». Чтобы написать, например, талантливую картину, нужны две вещи:

• талантливый замысел, идея, изобретение сильных средств выражения;
• высококачественное, профессиональное исполнение всего этого.

Область применимости предлагаемой теории — идеи, художественные изобретения. Естественно, без профессионального исполнения эти идеи останутся просто благими намерениями. Так же, как профессиональное исполнение без новых идей.

Повторим: новая теория не посягает на область применимости прежних. Она относится к ним с глубокой благодарностью. Но работает в другой области. Там действуют другие правила, другие законы. Это другой монастырь с другим уставом. Будем же «полимоделистами».

Естественно, что теория, изложенная в этой книге, нужна только тем, кому она нужна. Она имеет свою область применимости. И если люди сочтут ее удобной — то она правильна.

Пока правильна.

Любая теория — это только модель действительности. Она не может быть «истинной» и «всеприменимой». Предлагаемая в этой книге теория не исключение. Она удобна только в области развития искусств и решения сложных художественных проблем. Кроме того, она работает только с идеями решений, а не с их материальным воплощением.

1. Вступление

2. Многоэтажное искусство