Сегодня большинство людей (за исключением многих психотерапевтов) признают, что движение в пользу высокой самооценки детей, официально начатое в Калифорнии в 1986 году, было в лучшем случае глупым, а в худшем — вредным для общества, несмотря на те выгоды, которые оно принесло некоторым отдельным личностям.
Движение было начато членом Калифорнийского Собрания Дж. Васконселлосом (John Vasconcellos). Как сообщала газета The New York Times, «Господин Васконселлос, 53-хлетний демократ, описывается своим помощником как «самый радикальный гуманист в Законодательном собрании».
В данном тогда же интервью Васконселлос сказал мне, что он на своем опыте убедился в пользе терапии. Она помогла ему повысить его низкую самооценку, которую он унаследовал из детства. Поэтому он сделал вывод, что повышение самооценки и других людей очень помогло бы обществу.
Таким образом, Калифорния создала свою Специальную комиссию по стимулированию самооценки, личной и общественной ответственности, основной задачей которой было повысить самооценку молодых людей, с тем, чтобы увеличить число социально ответственных людей в обществе.
Это убеждение — что повышение самооценки членов общества повысит качество общества — распространилось по остальной Америке как лесной пожар.
Однако, оказывается, что эта предпосылка была в корне неверна. Между качеством общества и высокой самооценкой нет никакой корреляции. Но она есть между преступностью и высокой самооценкой.
Профессор Университета штата Флорида Р. Баумайстер (Roy Baumeister), кандидат психологических наук (Ph.D. psychology, Princeton University), обнаружил в результате своих исследований самых жестоких преступников, что одна характеристика встречается практически у каждого из них — высокая самооценка.
Да, люди с высокой самооценкой наиболее склонны к насилию.
60-е и 70-е годы прошлого века возвестили то, что я бы назвал Эпохой Чувств. И одним из наиболее устойчивых убеждений, основанных на чувствах, которые породила эта эпоха, была критическая важность того, чтобы дети хорошо думали о себе. Было решено, что высокая самооценка должна прививаться детям при любой возможности, независимо от того, насколько незаслуженно. Именно поэтому мальчиков из проигравших команд награждают призами, поэтому все больше и больше средних школ отказываются от традиции, когда лучший выпускник произносит прощальную речь на выпускном вечере (чтобы другие выпускники не чувствовали, что они хуже него), поэтому некоторые штаты упразднили понятия победы и поражения в детских футбольных матчах (чтобы игроки проигравшей команды не страдали от низкой самооценки) и т.д.
Мой друг рассказал мне историю, которая послужит отличной иллюстрацией. В младшей бейсбольной лиге он видел, как игрок бросил мяч на несколько футов выше головы отбивающего. Излишне говорить, что тот не смог отбить мяч. Но к удивлению моего друга, он услышал как отец отбивающего и тренер прокричали: «Отличный удар!».
Одним из результатов всего этого стало поколение, которое очень высокого мнения о себе, не имея на это объективных причин. Возможно, самым известным примером является опрос учеников старших классов из Америки и семи других стран. Американцы оказались последними по своим математическим способностям, но первыми в оценке своих математических способностей.
Но оказывается, что хорошее мнение о ком-то без оснований на то, как бы деструктивно оно ни было, все же не самая большая проблема.
Эксперт в области воспитания детей, психолог Дж. Роузмонд (John Rosemond), недавно открыл мне глаза на еще более серьезную проблему: высокая самооценка у детей не приводит к хорошему характеру, и на самом деле скорее способствует более низкой нравственности.
Это идет в разрез с, пожалуй, наиболее глубоким убеждением нынешнего поколения, как и поколения «бэби-бума», что воспитание высокой самооценки у ребенка является фундаментальной обязанностью родителей.
Хотя я всегда выступал против неоправданно высокой самооценки, я тоже поверил в идею, что самооценка у детей имеет жизненно важное значение.
Но как только Роузмонд сказал мне то, что он сказал, я понял — он прав.
После его слов я проанализировал лучших людей из тех, кого я хорошо знал. Оказалось, что ни один из них не имел высокой самооценки в детстве. Более того, практически все они «страдали» — как это назвали бы теперь — от низкой самооценки.
Приведу один пример. У одного из самых прекрасных людей, которых я когда-либо знал — человека выдающегося мужества, честности и самоотверженности — был отец, который постоянно ругал его, называл бестолковым и глупым.
Да, этот отец был, мягко говоря, больным человеком. И он, действительно, оказал негативное воздействие на психику своего ребенка — и по сей день этот человек имеет низкую самооценку. Но она не оказала негативного влияния на замечательный характер этого человека.
Чем больше я думал об этом, тем больше я сводил вместе выводы Роузмонда и Баумайстера.
Если Баумайстер прав, и жестокие преступники имеют более высокую самооценку, чем большинство людей, и если Роузмонд прав, и люди, которые не растут с высокой самооценкой, имеют большие шансы оказаться в числе лучших представителей общества, то общество должно быть крайне заинтересовано в том, чтобы не развивать у детей высокую самооценку. Единственное, в чем должно быть заинтересовано общество, — это воспитание людей с хорошим характером, а не с высокой самооценкой. А хороший характер создается путем обучения самоконтролю, а не благодаря самооценке.
Позвольте, я уточню. Никто не призывает родителей никогда не хвалить своего ребенка или культивировать в нем низкую самооценку. И мы полагаем, что ребенок знает, что родители любят его. Однако, если воспитание хороших взрослых людей является основной задачей родителей — как это, безусловно, и должно быть — то попытка привить своему ребенку высокую самооценку не способствует выполнению этой задачи, более того, может легко ему помешать.
Если вы не согласны с таким выводом, попробуйте сделать следующее: спросите лучших людей, из тех, кого вы знаете, насколько высокой была их самооценка в детстве. А затем спросите всех «нарциссов», которые вам знакомы, как часто родители их хвалили и поощряли…